Мысли после Авдалы
Sunday, February 15th, 2009 02:00 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
yehudi_yapani
Не всякая недельная глава сравнится по степени эмоционального воздействия с «Итро». Каждый раз читаешь, как впервые. И мороз по коже…
***
В конце 70-х – начале 80-х в мою жизнь вошла Скульптура.
Нет, не вошла, ворвалась.
Взорвалась.
Нежданная, внезапная, яркая, так и не прошедшая до сих пор любовь.
Казалось, руки существовали отдельно от тела. Они работали стремительно, сами по себе, голова осознавала созданное уже потом. Наверное, статус самоучки был для меня благом: я не испытал давления чужих манер и школ и творил по наитию. Темой, чаще всего, был Восток.
Весь.
И Дальний, и Средний, и Ближний.
…Эта работа родилась спонтанно. Просто мял кусок пластилина, беседуя обо всём и ни о чём с соседом по койке в палате гарнизонного госпиталя, а пальцы как-то сами собой вылепили нос. Такой добротный, родной, ни с каким другим не сравнимый. Потом, скулы…
Пластилина не хватило, добавил. Теперь уже работал, как в горячке, не осознавая, ЧТО именно я делаю, но совершенно уверенный в том, что именно это я и должен сделать.
Из серой массы проступало семитское лицо. И было чувство, что когда-то я его уже видел…
Получилась маска, которую я назвал «Моисей». Увы, я тогда не то, что Тору в руках не держал – имени такого: Моше, никогда не слышал. И образ этот ассоциировался, скорее, не с Библией, а с поэмой Ивана Франко. Для меня тогда это был не пророк, а просто человек, взваливший на себя немыслимую, непосильную ответственность.
Я отлил эту маску в гипсе и покрыл тем, что было под рукой: эмалью «слоновая кость», которой красили переборки на плавказарме. С тех пор, эта работа кочевала по всем местам моей военно-морской службы и осела вместе со мной на Сахалине…
Теперь ей двадцать семь лет. Она не изменилась, а вот я – очень. Но, глядя на неё, я и сейчас убеждён в том, что когда-то, тысячелетия назад, я это лицо уже видел…
